Другая дочь - Страница 103

103

Они пробормотали вежливые комплименты садику. Садовница вежливо поблагодарила и вернулась в дом за кувшином чая со льдом и большой тарелкой печенья.

– Овсяное. Испекла сегодня утром.

Дэвид посмотрел на Мелани. Та молча согласилась. Эта женщина наслаждается своей спокойной жизнью, а они собираются засорять ее мозги воспоминаниями о Расселе Ли Холмсе.

– Вы работали акушеркой? – приступил к делу Дэвид.

– Да, – бодро кивнула миссис Эпплби. – Уже десять лет на пенсии. И, да, тридцать лет назад мы периодически обслуживали бедные районы, где люди не могли позволить себе врача, лекарства или больницу. Тогда мы принимали больных независимо от дохода. Еще до образования Организации медицинского обеспечения.

– Ларри Диггер вас выследил? – надавил Дэвид.

– Да, выследил, но скажу честно, мне было наплевать и на него, и на его вопросы. Грехи отцов на них и заканчиваются. Каждый ребенок имеет право на собственную жизнь и защиту от досужего любопытства. Я действительно не считаю правильным искать и преследовать бедное дитя из-за отца-убийцы.

– Что же вы сказали Ларри Диггеру?

– Ну, разумеется, у него при себе была фотография Рассела Ли Холмса. И, да, я узнала этого человека. Тогда он ничего не значил. Если коротко – хотя и ненавижу так говорить – но все безответственные испарившиеся отцы похожи один на другого. Никто из них не продержался до самых родов, и могу заверить, что таковых было большинство. Многие появляются, отдают женщину и уходят напиваться со своими дружками, пока их жены или подруги выдавливают на грязные простыни их потомков. Роды – обязанность женщин, и такие папаши чертовски в этом уверены и не хотят принимать участие в разрешении от бремени.

– Где это было?

Дэвид достал блокнот и приготовился записывать, но миссис Эпплби покачала головой.

– Этого пригорода больше не существует. Тогда там теснились обычные трущобы, мэрия давно повелела снести этот район бульдозерами ради строительства жилья для среднего класса. Прогресс, знаете ли.

Дэвид отложил блокнот.

– Миссис Эпплби, я понимаю ваше нежелание повесить на ребенка грехи отца. Честно говоря, почти не сомневаюсь в личности потомка Рассела Ли Холмса, и меня это ничуть не беспокоит. Однако нам требуется подтверждение, мы должны точно выяснить, что сказал вам Ларри Диггер. На прошлой неделе он, видите ли, был убит.

Миссис Эпплби беззастенчиво оглядела Дэвида сверху донизу. Потом оценивающе взглянула на Мелани. Кажется, пришла к каким-то выводам.

– Ладно, агент. Что вы хотите узнать?

– Начнем с Рассела Ли Холмса. Вы провели с ним много времени?

– Нет, не очень. Поздоровалась, спросила, как роженица. Он пожал плечами и ответил, что мне виднее, и попросил сообщить, когда все будет кончено. Потом ушел, а я занялась его женой – по крайней мере он назвал ее своей женой, хотя обручальных колец у них не было.

– Какой она была? – выпалила Мелани.

Ронда Эпплби посмотрела на нее с любопытством, Мелани заерзала.

– Его жена, я имею в виду. Мать.

– О, она произвела на меня гораздо большее впечатление, чем он. У этой девочки имелся стальной стержень внутри. Шейка матки уже почти полностью раскрылась, девушка была измучена, но у нее в глазах не было ни слезинки. Молча комкала простыни в руках и держалась изо всех сил. Поразила меня тем, что пока терпела острую боль, задавала разумные вопросы. Кроме того, смотрела мне прямо в глаза. Очень достойно держалась. Сообщила, что пользовалась резиновым колпачком, хотя обычно тамошние жители не заморачивались предохранением. Сильная и практичная, – криво усмехнулась миссис Эпплби. – Мне кажется, муж узнал о противозачаточных мерах и положил этому конец. Счастливой она не выглядела, но, наверное, решила смириться с неизбежным.

– Она… хотела ребенка? Переживала за него? – спросила Мелани.

– Когда малыш наконец ворвался в этот мир, – улыбнувшись воспоминаниям, продолжила Ронда, – было очевидно, что мамочка измучена и волнуется за свое будущее, но видели бы вы, как она улыбнулась, как засияли ее глаза…

– Что произошло дальше? – прервал Дэвид.

– Едва я привела ее в порядок, явился Рассел Ли, чуть пошатываясь, вероятно, пропустил пивка с дружками. Конечно первое, что он сделал, – направился к жене и ребенку. Она показала дитя. Он внимательно его осмотрел и кивнул вполне удовлетворенно. Даже погладил по щеке свою женщину – крайне редкий жест приязни в тамошних местах. Казалось, он искренне гордился своим ребенком, прижимал его к груди и гордо прошелся по всему дому, словно мальчик с новой игрушкой, которую сделал сам. Потом спросил, сколько он мне должен. Я ответила – сколько может себе позволить. Он дал мне десять долларов, осмотрел груды подгузников и детского питания и хмыкнул. Я велела позвонить, если понадобится что-то еще. Больше я никого из них никогда не встречала. Через несколько лет открываю газету – и вижу того же самого мужчину, которого называют детоубийцей. Я тогда ужасно растерялась.

– Вы сообщили в полицию?

– О чем? Я приняла у женщины роды, вот и все. Кроме того, хоть я и не врач, но даже акушерка обязана соблюдать конфиденциальность.

– Но это еще не всё, правда? – проницательно спросил Дэвид.

Миссис Эпплби заколебалась.

– Вы угадали, не всё. Всего через несколько недель после первой статьи в газете на моем пороге появился мужчина с густыми рыжими волосами и ирландским акцентом. Велел забыть о Расселе Ли Холмсе, его жене и ребенке, и пытался всучить мне деньги. Да не на ту напал. Я добросовестно выполняла свою работу, поэтому сказала ему, что я честно зарабатываю деньги и сама себя содержу, так что он может катиться со своими долларами куда подальше.

103